03.06.2013 Понятия «неоднократность преступлений» и «длящееся преступление» в вопросах теории российского уголовного права и правоприменительной практики судов России

 

 

           Понятия  «неоднократность  преступлений»  и  «длящееся  преступление»  в  вопросах  теории  российского  уголовного права  и  правоприменительной  практики  судов России

      Адвокат  М.И.Трепашкин

 

       Порочная  практика  нынешнего  российского правосудия при  рассмотрении  уголовных  дел  по  экономическим  преступлениям  вызвала  необходимость написать небольшую  заметку  по  отличию  понятий  «неоднократность  преступлений»  и  «длящееся  преступление»..  Это  будет  своеобразный  ликбез  для  судей,  прежде  всего  московской  команды  О.А.Егоровой.  Именно  в  Москве,  где находится  большая  часть  ученых-юристов,  почему-то  больше  всего  нарушений  при  квалификации  преступлений.     

      Я  не  знаю,  где  обучались  московские  судьи,   но  их  решения  по  многим  вопросам  вызывают  сомнения  о  юридическом  образовании,  включая  и председателя  Московского городского  суда  Егорову  О.А.,  имеющую   ученую  степень  кандидата  юридических наук  и  должность  профессора  в   РАП (Российской академии  правосудия). Кто  обучал  ее  саму уголовному  праву,   мне  неизвестно,  но  она  не знает  даже  основ  этого  права.  Вот  пример:   уголовное  дело  в  отношении  Миминошвили  Т.В.,  которому  вменяется  вымогательство,  в  том  числе  в  период  действия  еще старого  УК  РФ -  с  июня по  31  декабря  1996  года.    Любой  юрист знает,  что в  1996  году  вымогательство  квалифицировалось  по  ст.148  старого Уголовного кодекса  Российской  Федерации  и  санкции  были значительно  меньшими  по  строгости,  чем  в  ст.163  УК  РФ,  введенной  в  действие  с  1  января  1997 года.   Статья 9  УК  РФ  («Действие уголовного закона во времени»)  разъясняет:

«1. Преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния».

«Грамотные»  судьи  Мосгорсуда,  включая  саму  Егорову  О.А.  пишут,  что  неоднократно  совершаемые  в  1996  и  после  этого  времени  самостоятельные эпизоды  вымогательства   -  это  длящееся  (одно)   преступление,  поэтому  по  ст.163  УК  РФ  нужно  квалифицировать  даже  те  эпизоды,  которые  имели  место  быть  в  1996  году   (когда  статьи 163  УК  РФ  не  было  в  помине).  Вот  как  обосновывает  квалификацию  Егоровой  О.А.  в своем  решении от  15  мая  2013 года:

  «Доводы о том, что действия Миминошвили Т.В. неверно квалифици­рованы как продолжаемое преступление, при этом Миминошвили Т.В. не мог быть осужден за действия в период 1996–1997 г.г. в связи с истечени­ем сроков давности несостоятельны по следующим основаниям.

Судом установлено, что примерно в середине мая 1996 года Мими­но­швили Т.В. совместно с Т. назначил встречу потерпевшим, в ходе которой, заявив о своей принадлежности к «очаково-солнцевской» ОПГ и представившись «старшим» в иерархии преступной группы, а так­же угрожая им физической расправой и иными негативными последствиями в случае отказа, потре­бовал от потерпевших ежемесячных выплат за предо­ставление им «крими­нального покровительства», после чего члены орга­ни­зованной группы вплоть по 25 сентября 2000 года ежемесячно получали от потерпевших денежные средства в различных суммах, чем совершили еди­ное продолжаемое преступление, предусмотренное п.«а» ч.3 ст.163 УК РФ».

Полная  юридическая  безграмотность,  приведшая  к  незаконному  осуждению  человека – Миминошвили  Т.В.  не  по  той  статье  Уголовного кодекса  Российской  Федерации.  Нельзя  квалифицировать  действия  1996  года (6  самостоятельных  эпизодов   вымогательства) по не существовавшей  в  то время  ст.163  УК  РФ.

Кроме  того,  Егорова  О.А.  неверно  квалифицировала  самостоятельные  эпизоды  (неоднократность  преступлений)  как  оно длящееся  преступление.

Последнее  является  причиной  написания  данной  заметки,  ибо  очень  дорого обходятся  такие  ошибки  гражданам  России,  попавшими  под  колесо  Фемиды.

Немного  теории  (ликбеза  для  судей).

           Длящиеся и продолжаемые преступления относятся к единым сложным
преступлениям. Их отличает от простых преступлений механизм причинения
общественно опасных последствий, не одним действием (бездействием), а растяжением во времени окончания деяния или достижение результата совершением ряда однородных действий, с одной целью и направленных к одному итогу.    Момент,  когда  преступление  становится  оконченным  (итоговая  цель или результат будут достигнуты),  служит  критерием  для  отграничения  длящегося  и  неоднократно  совершаемого  преступлений.   Если  два  и  более  деяний  каждый  в  отдельности  содержат  признаки  оконченного  состава  преступлений,  то их  нужно  квалифицировать  как  отдельные  преступления  и  приговор  выносить  по  совокупности  преступлений,  а  не за одно  длящееся  преступление.    К  сожалению,  судьи  зачастую  упускают  из  виду  итоговую  цель  деяний,  поэтому  и  путаются  в  понятиях  «длящееся  преступление»  и  «неоднократно  совершаемые  преступления».

         Исходя  из  описанного  Егоровой  О.А.  очевидно,  что  Миминошвили  Т.В.  с  сообщниками  не  требовал  какой-то  конкретной  итоговой  суммы  на  протяжении  длительного времени, не  получал  ее  частями.  Итог  требований  определялся  сроком в  месяц.  И  сразу  же  после  передачи  денег  каждый  месяц   преступление  считалось  оконченным.  Через  месяц   это  преступление  повторялось  снова.  В  1996  году  вымогательство  совершалось неоднократно  (6  раз).  С  декабря  2003  года  было  четко  определено,  что такие  самостоятельные  эпизоды  должны  рассматриваться  как  отдельные  преступления.

        Неоднократность — это совершение аналогич­ных действий два или более раза. Систематич­ность — многократное совершение действий, связан­ных единой направленностью и составляющих как бы звенья одной линии поведения.

       В уголовном законодательстве предусмотрены два вида повторности:

         - общая  и

         - специальная.

        Под общей повторностью следует понимать совершение лицом любого нового преступления.

        Факультатив­ным признаком состава, характеризующим субъект пре­ступления, является специальная повторность, т.е. совершение лицом тождественного или однородного деяния  (http://www.pravo.vuzlib.org/book_z1030_page_58.html).

  В УК 1960 года неоднократность наряду с повторностью являлась квалифицирующим признаком многих преступлений.  Судебное и филологическое (грамматическое) толкование этих понятий позволяет утверждать, что неоднократность — более широкое понятие (происходившее, производимое несколько раз). Неоднократность преступлений — это система устойчивых связей, она имеет своеобразную структуру, состоящую, как правило, из тождественных, а в отдельных случаях и из однородных преступлений. Неоднократностью преступлений признается совершение двух и более преступлений, за которые лицо еще не подвергалось осуждению либо ранее уже осуждалось, но при этом судимость не была снята или погашена.

  Компонентами неоднократности могут быть лишь тождественные и однородные преступления в случаях их неоднократного совершения.

 Тождественными преступлениями являются такие, ответственность за которые предусмотрена одной и той же статьей или частью статьи УК. Эти преступления совпадают по своим объективным и субъективным признакам. Компонентами неоднократности могут быть и однородные преступления, к которым относятся преступления, посягающие на одинаковые или сходные непосредственные объекты, совершенные с одинаковой формой вины и сходными мотивами. Например, кража, грабеж, разбой, вымогательство мошенничество, направленные на завладение чужим имуществом, являются однородными преступлениями, посягают на сходные непосредственные объекты, совершаются лишь с прямым умыслом из корыстных побуждений.

  Под неоднократностью следует понимать случаи совершения тождественного или однородного преступления не менее двух раз, если не истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности (ст.78 УК).

 

   Длящиеся преступления кодексы чаще всего определяют через признак продолжительного невыполнения обязанностей. Они также трактуются
большинством теоретиков. В.Н. Кудрявцев считает, что «в основе длящегося
преступления не выполняемая лицом правовая обязанность, возникшая в связи с его поступком». Длительность этих преступлений (дезертирство, незаконное хранение оружия, участие в банде и т.д.) образуется не за счет первоначального акта действия, а за счет последующего бездействия. А.В. Наумов понимает под длящимся преступлением действия или бездействие, сопряженное с последующим длительным невыполнением обязанностей, возложенных на виновного законом под угрозой уголовного преследования. Примерами таких преступлений являются: побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи (ст.313 УК РФ) уклонение от прохождения военной или альтернативной гражданской службы (ст.328 УК РФ).  См.: Кузнецова Н.Ф. Сравнительный анализ института преступления по Уголовным кодексам стран СНГ и Балтии // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 2003. № 3. С. 32.   Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1999. С. 26.  (http://evcppk.ru/problemy-kvalifikacii-prestuplenij/1260-kvalifikaciya-dlyashhixsya-i-prodolzhaemyx-prestuplenij.html).  Однако,  эти  позиции  спорны.  За  основу  все же нужно  брать  момент  оконченности  преступления.  И  тогда  с  точки  зрения  науки  уголовного  права  все  становится  на  свои  места  и  возникающие  проблемы  в  квалификации,  определении  сроков  давности  разрешаются  просто.

 

 

 Российское  уголовное  право  гласит,  что единичным  преступлением  признается такое деяние, которое содержит состав одного преступления и квалифицируется по одной статье или ее части. Такое деяние может осуществляться как одним действием (бездействием), так и системой действий (актов бездействия), может влечь за собой одно или несколько последствий, может совершаться с одной или двумя формами вины (в отношении разных последствий), но во всех этих случаях оно остается единичным преступлением  и понятием множественности не охватывается.

  По своей законодательной конструкции все  единичные преступления делятся на простые и сложные.

   К числу простых единичных преступлений относятся такие, которые посягают на один объект, осуществляются одним деянием, характеризуются одной формой вины, содержат один состав  преступления,  предусмотренный одной статьей или ее частью. Примером простого единичного преступления можно назвать кражу, т.е. тайное хищение чужого имущества. Кража посягает на один объект - общественные отношения в сфере распределения материальных благ, осуществляется единым действием - изъятием и (или) обращением чужого имущества в пользу виновного, совершается с прямым умыслом и квалифицируется по ч.1 ст. 158 УК РФ, что предполагает наличие всех признаков состава преступления - кражи.

  В правоприменительной деятельности сложностей при разграничении  единичных простых преступлений  и множественности не возникает. Иначе обстоит дело с  единичными  сложными  преступлениями. Сложными  единичными преступлениями  являются деяния, посягающие на несколько объектов, характеризующиеся осложненной объективной стороной, наличием двух форм вины или дополнительных последствий.
Действующему Уголовному кодексу известны следующие сложные единичные преступления:  составные; с альтернативными действиями или с альтернативными последствиями; длящиеся; продолжаемые; осложненные дополнительными тяжкими последствиями и наличием двух форм вины в отношении разных последствий.

  Составные преступления представляют собой деяния, слагаемые из двух или более действий (актов бездействия), каждое из которых предусмотрено УК в качестве самостоятельного преступления. Так сконструирован, например, состав разбоя (ст. 162 УК). При разбое преступная цель завладения чужим имуществом достигается с помощью такого общественно опасного средства, как насилие, опасное для жизни или здоровья потерпевшего, или угроза применения такого насилия.

 

  Деление единого преступления на простое и сложное давно известно теории уголовного права, но до сих пор такая классификация единых преступлений не известна законодателю.

  Под единым сложным преступлением понимаются предусмотренные уголовным законом деяния, посягающие на общественные отношения, охраняемые уголовным законом. Эти деяния тесно связаны между собой единством вины, мотивов, целей, они совершаются довольно часто в таком сочетании и в силу этого законодателем выделяются в одно преступление.

В юридической литературе выделяют три вида единых сложных преступлений:    

- составные,

- длящиеся и

- продолжаемые.

 К составным преступлениям относятся такие, которые состоят из двух и более действий, каждое из которых, взятое в отдельности, является самостоятельным преступлением. Однако, учитывая внутреннее единство этих действий, закон объединяет их в одно преступление. Так, изнасилование (ст.131 УК) предполагает половое сношение и применение насилия или угрозу его применения. Лишь совершение этих двух действий позволяет признать содеянное изнасилованием.

Связь между преступными действиями в составном сложном едином преступлении выражается как соотношение:

1) преступной формы преступления и его содержания;

 2) цели и средства преступления;

 3) действия и его результата.

Как преступная форма и основное содержание преступления соотносятся, например, хулиганство, сопровождаемое применением насилия к гражданам (ст. 213 УК). В этом случае насилие является не самостоятельным преступлением, формой грубого нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу (сущность, содержание хулиганства).

Как цель и средство соотносятся преступные действия, например, в разбое (ст. 162 УК). При разбое виновный нападает в целях хищения чужого имущества, применяя насилие. Здесь нападение, сопряженное с насилием, становится средством достижения корыстной цели.                           

 Как преступное действие и преступный результат соотносятся действие и его последствия в таких преступлениях, как незаконное производство аборта, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей либо причинение тяжкого вреда ее здоровью. В этом случае два самостоятельных преступления, описанных в ст.123 УК (незаконное производство аборта) и в ст. 109 УК (неосторожное причинение смерти) являются признаками (составными элементами) одного составного преступления, предусмотренного ч. 3 ст.123 УК, и соотносятся между собой как действие (незаконное производство аборта) и его результат (причинение смерти по неосторожности).

   Итак, составное преступление — это совокупность единых простых преступлений, которые соотносятся между собой как форма проявления содержания преступного поведения и средство достижения преступной цели либо как действие и его результат.

 

 В середине прошлого столетия теории уголовного права уже было известно понятие длящегося преступления.

Современному законодательству эта разновидность сложного единого преступления неизвестна, однако им пользуется судебная практика. В постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. (в редакции Пленума от 14 марта 1963 г.) длящимся преступлением предлагалось считать "действие или бездействие, сопряженное с последующим длительным невыполнением обязанностей, возложенных на виновного законом под угрозой уголовного преследования". К таким  преступлениям могут быть отнесены, например, злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей (ст.157 УК),  уклонение от отбывания лишения свободы (ст.314 УК),  уклонение от прохождения военной и альтернативной гражданской службы (ст.328 УК) и др. Эти преступления совершаются на протяжении более или менее длительного периода, в течение которого виновный не выполняет обязанности, возложенные на него законом, хотя у него не было препятствий для их добросовестного выполнения.

  Все длящиеся преступления сконструированы законодателем таким образом, что они считаются оконченными с момента совершения действий, независимо от наступивших последствий.

 Длящиеся преступления совершаются единым способом. Это совокупность множества действий (бездействий), которые являются звеньями одного и того же действия или бездействия, между ними нет промежутков во времени.

Моментом окончания этого преступления можно считать действия виновного, направленные:

-  на прекращение преступления, или

- наступление события, препятствующего совершению длящегося преступления;

-  достижение итогового  результата.   

Преступление будет оконченным, например, с явкой с повинной или пресечением этого преступления правоохранительными органами, или с наступлением совершеннолетия сына (дочери), которым виновный не платил средств на их содержание.

Уже в XIX в. науке уголовного права и законодательству было известно понятие "продолжаемое преступление". Под продолжаемым преступлением понималось единое преступное поведение, единое преступное деяние*  (См.: Сергиевский Н.Д. Русское уголовное право. Часть Общая. М., 1863. С.329—332).

           Для характеристики длящихся преступлений возникает необходимость четко отграничить друг от друга моменты прекращения преступных действий, а также момент законодательного окончания преступления.

         Длящиеся преступления разделяют на два вида: уклонение от возложенных законом обязательств (например, от уплаты денег на содержание детей или родителей, уклонение от погашения кредиторской задолженности); хранение запрещенных предметов (наркотиков, оружия, радиоактивных материалов).

        К самостоятельной группе также относят преступления, которые характеризируются тождественной неоднократностью. Например, использование чужого знака использования или товарного знака. Это считается длящимся преступлением только в том случае, если совершается неоднократно.

         К длящимся преступлениям также можно отнести похищение человека. Поскольку действия преступников являются в этом случае непрерывными в течении продолжительного времени, а личная свобода похищаемого непрерывно нарушается в течении всего времени осуществления преступления.

        Тем  не  менее,  нельзя  отнести  к  длящимся  преступлениям отдельные эпизоды  (самостоятельные) взяток,  вымогательства,  мошенничества.

         К  сожалению,  на  практике  можно  увидеть  множество  уголовных  дел,  вынесенных  по ним обвинительных  приговоров, когда эпизоды  незаконно объединяют  в  один  состав  одного  преступления,  чтобы  увеличить  незаконно  полученную  сумму  денег и  квалифицировать  в  итоге  преступление  по  более  тяжкой  статье  (или  более  тяжкой части  статьи)   УК  РФ.

       Примером  могут  служить  следующие  уголовные  дела:

1)              по  уголовному  делу  в  отношении  Микрюкова  А.Г.  судья 3  окружного  военного  суда Сокерин  С.Г. объединил  2 эпизода  получения  взяток  в  одно  длящееся  преступление  по  той  причине,  что  каждый  из этих  эпизодов  не  давал  возможности  квалифицировать  действия  по  п. «г»  ч.4  ст.290  УК  РФ -  получение  взятки  в  особо  крупном  размере  (уверен,  что  если  бы  каждый  их  эпизодов  попадал  под  особо  крупный  размер,  то  действия  Микрюкова  А.Г.  квалифицировали  бы  как  2  самостоятельных  преступления  и  приговор  вынесли  бы  с  применением  ст.69  УК  РФ);

2)              по  упомянутому  выше  уголовному  делу  в  отношении  Миминошили  Т.В.  объединили  в  одно  длящееся  преступление  87  эпизодов  вымогательства.  Причина:  по  отдельности  все  эти  эпизоды  подлежали  бы  прекращению,  ибо  подлежали  квалификации  по  менее  тяжким  частям  статьи  о  вымогательстве из-за  небольших  сумм   и срок  давности  по ним  давно  истек.

Отмечу,  что  по  такой  же  жульнической  схеме  идет  квалификация  деяний  и  в  других  регионах  России. 

Так,  совсем  недавно  мне  пришлось  участвовать  в Тамбовском  областном  суде   при   рассмотрении  апелляционной  жалобы  на приговор  бывшему сотруднику  «Росбанка» Чернышеву  А.А.,  обвиняемому  в   82-х эпизодах  мошенничества.  Суть  мошенничества  выражалась  в  том,  что он якобы  ненадлежаще   выполнял  свои  обязанности  при  выдаче  кредита  гражданам.  82  случая  выдачи  кредитов  на  протяжении  нескольких  лет,  оказавшихся  просроченными  по  исполнению,   были  объединены  в  одно  длящееся  преступление,  «совершенное  организованной группой  лиц  и  в  особо  крупном  размере»  (формулировка  суда).  Ну,  во-первых,  по  всем  82  эпизодам  менялся  исполнитель,  получавший  деньги  в  банке.  Это  уже  не  организованная  группа  и не  одно  длящееся преступление.  Во-вторых,  кредиты  брались  мелкими  суммами  и  каждый  из  таких  эпизодов  мог охватываться  лишь   ч.ч.1  или 2   ст.159  УК  РФ.  Соответственно,  по  большей  части эпизодов  истек  срок  давности,  а  по  остальным  наказание  могло  быть  незначительным  по  срокам  лишения  свободы.  Банк  получал  деньги  с  тех  лиц,  которые  непосредственно  оформляли на  себя  кредиты,  но  попросил  наказать  своего работника.  И  судьи  выполнили заказ,  они  обвинили  Чернышева  А.А.  в  том,  что это якобы он  получал  деньги банка   и  объединили  все  просроченные  кредиты  в  один  эпизод,  чтобы  «влепить»  большой  срок  лишения  свободы. Суд  при этом  не  учел,  что  по  16  кредитам  Чернышев  А.А.  вообще не  осуществлял  проверку  клиентов  и не  причастен  к  выдаче  им  кредитов,  и  что  к  моменту  вынесения  приговора  сумма  кредитов  была  погашена заемщиками  (в  соответствии  с  договорами)  дополнительно на  3  млн.рублей.  В  общем,  правовой  абсурд. 

На  неправильное  применение  закона  было обращено  внимание  суда  апелляционной инстанции.  Вот  выдержка из  начальных  листов  жалобы  на  78   листах:

                                                                    «В  судебную  коллегию  по  уголовным 

                                                                    делам  Тамбовского  областного  суда

 

                                                                 от адвоката КА «ТитулЪ» города Москвы

Трепашкина Михаила Ивановича,

 рег.  № 77/5012   в  реестре  адвокатов  

 гор.Москвы,  адрес  коллегии  адвокатов: 115280, гор.Москва, ул.Ленинская Слобода, дом 9, офис 7А,  …

                                                                     treadv@gmail.com

 

в  защиту интересов Чернышева  Андрея 

Анатольевича   (ордер в  деле  имеется).

 

 

 

 

Апелляционная  жалоба

на  приговор судьи Ленинского  районного  суда  гор.Тамбова Капустиной  И.Н.

от 20  марта  2013 года   в  отношении  Чернышева  А.А.

(в  соответствии  с п.2  ч.2  ст.389.3  УПК  РФ)

 

 

Город  Москва                                                                           30  апреля  2013 года

 

20 марта 2013 года приговором  Ленинского районного  суда  гор.Тамбова  (судья Капустина  И.Н.  единолично) Чернышев Андрей Анатольевич признан  виновным  в  совершении  преступления,  предусмотренного  ч.4  ст.159  УК  РФ  в  редакции  Федерального закона   от  7  марта  2011 года № 26-ФЗ  (по  82  эпизодам) и  ему  назначено наказание  в  виде 4  лет  лишения  свободы  с  отбыванием  наказания  в  исправительной колонии  общего  режима,  без  штрафа  и  без  ограничения  свободы,  с  лишением  права  занимать  должности,  связанные  с  выполнением  организационно-распорядительных  функций  сроком на  2  года.    

Рассмотрение уголовного  дела  в  отношении  Чернышева А.А.   было  выделено в  отдельное  производство после решения  суда  апелляционной  инстанции,  удовлетворившего  жалобу филиала  ОАО  АКБ  «Росбанк»  и  представления  прокуратуры,  после чего  повторно  рассмотрено Ленинским районным судом гор.Тамбова.  По  предыдущему  приговору  от  23  января  2013 года  Чернышев А.А. был осужден, как и ряд  других  соучастников,  к  условной  мере  наказания.

Считаю  приговор  Ленинского районного  суда  гор.Тамбова  незаконным,  необоснованным  и  несправедливым  по  следующим  основаниям:

I.              Неправильное  применение  уголовного закона.

1.               В  тексте  приговора  не  указано,  что  из  ОАО  АКБ  «Росбанк» были  похищены  Чернышевым  А.А. деньги  в  сумме  18.629.349  рублей.   

Во-первых,  эта  сумма  не  подтверждается  самим  банком.   Справкой, предоставленной ОАО АКБ «Росбанк»,  ущерб  якобы составил 15 миллионов рублей.

Во-вторых,  на  листе  58  приговора   указано:  «В  период  преступной  деятельности  с  ноября  2006  г.  по  октябрь  2008 г.  противоправными  действиями  Чернышева  А.А.  ОАО  АКБ  «Росбанк»  был  причинен  ущерб  на  сумму  18  629  349  рублей,  в  особо  крупном  размере». 

Хищение  и  причинение  ущерба  -  это два  разных  понятия  двух  разных составов  преступлений.

Причинение  имущественного  ущерба  путем  обмана  или злоупотребления  доверием  в  особо  крупном  размере  -  это  диспозиция  статьи  165  УК  РФ  и  соответственно  такие  деяния  квалифицируются  по  ч.2  ст.165  УК  РФ.

Следовательно,  деяния  Чернышева  А.А.  (исходя  из  текста  приговора) квалифицированы  не  по  той  статье  Уголовного кодекса  Российской  Федерации. 

 

2.                 Иск  к  Чернышеву  А.А. со  стороны  потерпевшей  стороны  - ОАО  АКБ  «Росбанк»  в  судебном  заседании  даже не  рассматривался,  так  как  банком  иски  уже заявлены  к  конкретным  лицам,  которые  по кредитным  договорам  получали деньги  в  банке. В  числе  ответчиков  там  проходит  и Чернышев  А.А.  Все  эти лица  реальные  (не  придуманные  и не  умершие),  следовательно  договоры -  действительные.  Иначе  их  не  приняли  бы  к  рассмотрению  гражданские суды.  Значительные  суммы  по  этим  договорам  выплачены  как  до  возбуждения  уголовного дела,  так  и  после.  Изложенное  указывает на  то,  что  имели  место  быть гражданско-правовые  отношения между  банком  и  кредитополучателями,  которые  незаконно  были  переведены  в  разряд  уголовно наказуемых.

Проведенными  ранее (в  2009 году) судебными  заседаниями  было определено,  что  имели  место  быть гражданско-правовые  отношения.  Однако,  по  этим  же  обстоятельствам  решили  провести  повторные  судебные  заседания уже  в  уголовной  плоскости.

Мошенничество  вменяется  лишь  в  том  случае,  если  лицо  (лица)  еще до  получения  денег,  планировали  их  присвоить и не  возвращать.  Этого  обстоятельства  по  тексту  приговора не  усматривается.  Следовательно,  в  приговоре  необоснованно  указано,  что  деньги  похищались. 

 

3.               Суд  первой  инстанции  необоснованно  объединил  82  эпизода  в  один,  в нарушение  ст.17  УК  РФ,  незаконно  суммировал  ущерб  от  каждого из  деяний,  где  менялись  соучастники,  в  одну  сумму  ущерба.

 Фактически,  исходя  из  описанных  в  приговоре  обстоятельств  и  приведенных  доказательств  обвинения,  можно вести речь  о  82-х  самостоятельных преступлениях,  предусмотренных   ч.5 ст.33,  ч.1  ст.165  УК  РФ  (пособничества  в  причинении  имущественного  ущерба  банку).

 

4.                Из  текста  приговора,  приведенного на первых  3-х  листах,  где  описывается  признаки  «организованной группы»  (по  мнению  судьи  Капустиной  И.Н.),   однозначно усматривается,  что Чернышев  А.А.   лишь  «оказывал  содействие  в  быстром  приеме  консультантами  банка  документов  на  оформление  кредитов»,  то  есть лишь  помогал  в  проведении  документов  через  кредитных  экспертов.  Для  любого юриста  ясно,  что  такие  действия  попадают  под  признаки  ч.5  ст.33  УК  РФ,  то  есть  пособничества.

Как  усматривается  из  материалов  уголовного дела,  отсутствует  один  из  основных признаков  «организованной  группы»  - все  они  должны  знать друг  о друге  и  совместно  согласовывать  свои действия.  Следовательно,  это  признак  вменен  Чернышеву  А.А.  явно незаконно.

           В  соответствии   с  ч.3  ст.35  УК  РФ  и  п.23   Постановления  Пленума  Верховного  Суда  Российской  Федерации  от  27  декабря  2007  года  №  51  «О  судебной  практике  по  делам  о  мошенничестве,  присвоении  и  растрате»  под организованной группой следует понимать устойчивую группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.  Организованная группа отличается: 

              наличием в ее составе организатора (руководителя);

              стабильностью состава участников группы;

               распределением ролей между ними при подготовке к преступлению и непосредственном его совершении. 

В соответствии с действующим законодательством в  приговоре  должны  быть  приведены  доказательства  создания  организованной  группы  и  распределение  ролей  между  ее  участниками.   Такие  доказательства  в  приговоре  не  приведены.  В  нем  не  указано,  кто  являлся  организатором  создания  организованной  преступной  группы,  кто ее  создал, кто  именно и  кем именно  руководил.  Не  указано, как осуществлялось взаимодействие членов организованной группы. 

 

5.                Из  материалов  уголовного дела  четко  усматривается,  что  Пачина  Т.А.  и  Ладыгин  Д.В.  договаривались  заранее  с  лицами,  на кого  будет  оформлен  кредит, на  совместное получение  денег  в  банке. Чернышев  А.А.  в  этих  разговорах  участия не принимал.  Однако,   лицам,  непосредственно  получавшим  деньги  в банке  на  свое  имя,   не предъявлено   обвинение  при  явных  признаках  соучастия  в  преступлении, и  они  проходят  по  материалам  уголовного дела  лишь свидетелями.  А  по  факту  получения  ими  денег  рассматриваются  в судах гражданские  иски.  Это  обстоятельство  дополнительно  подтверждает неправильную  квалификацию  деяний  Чернышева  А.А.,  даже  если  исходить  из  написанного  в  обвинении (не  рассматривая  доводы  защиты).

 

6.                В  приговоре,  которым  деяния  Чернышева  А.А.  квалифицируются  по  ч.4  ст.159  УК  РФ,  необоснованно   вменяется  признак «с  использованием  своего служебного положения»,  который  подлежит  обязательному  исключению,  ибо  он  вменяется  при совершении  преступления,  предусмотренного ч.3  ст.159  УК  РФ.  Конструкция  статьи  159  УК  РФ не  предусматривает   возможность  вменения  признаков  части  3   названной  статьи  при   обвинении  лица   по  части  4,  где,  в  частности,  признак  «с  использованием  своего  служебного положения»  -  отсутствует.  То  есть  в  диспозиции  ч.4  ст.159  УК  РФ  отсутствует  признак   «с  использованием  своего  служебного положения».   Он  подлежит  исключению  из  приговора,  а  срок  наказания, соответственно,  снижен.

 

7.               В приговоре суда от 20  марта  2013 года по уголовному делу   в  отношении Чернышева А.А.,  в нарушение положений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», не раскрыты квалифицирующие  признаки  «мошенничества»  Чернышева А.А.:

в части «обмана» - как именно в отношении юридического лица ОАО АКБ «Росбанк», когда и какие ложные сведения или умышленные действия были совершены Чернышевым А.А.;

в части «злоупотребления доверием» - какие именно действия доверительных отношений с владельцем имущества были совершены Чернышевым А.А., если владельцами имущества являлись физические лица, а не юридическое лицо ОАО АКБ «Росбанк»….»

Надеюсь,  что  вышестоящие  судебные  инстанции  лучше  понимают  отличие  в  понятиях  «неоднократное  совершение  преступлений»  и  «длящееся  преступление»,  поэтому  действия  Чернышева  А.А.,  Миминошвили  Т.В.,  Микрюкова  А.Г.  будут  квалифицированы  в  соответствии  со  ст.17  УК  РФ,  то  есть  как  совокупность  множества  тождественных  преступлений,  а  не  как  одно  длящееся  преступление,  незаконно состряпанное  для  того,  чтобы  увеличить  срок  наказания  обвиняемым.  Тем  не  менее,  знаю,  что  антиконституционное  действие  «стабильности  судебных  приговоров»  мешает  восстановлению  законности  и  в  высшей  судебной  инстанции. 

Генеральный  прокурор  России  Ю.Я.Чайка  в  СМИ  заявил,  что,  мол,  нехорошо,  когда  общество начинает  обсуждать  приговоры,  что нужно  закрыть  вопрос  о  создании  неких  общественных  независимых экспертных  советов,  которые  дадут  заключение  по  тому  либо иному  приговору.   Думаю,  что это  боязнь  того,  что  будут  публично факты  вскрыты  факты  юридического  жульничества   прокуроров  и судей  при  фабрикации  необоснованных  обвинений,  особенно,  по  т.н.  «заказным»  и  политическим  делам  в  отношении неугодных  власти  лиц.  

Преступление  -  это общественно опасное  деяние.  Общество  через  уполномоченных  лиц  (депутатов  ГосДумы)  решает,  как  должно  быть наказано  то  либо иное  деяние  по  закону  (УК  РФ).  И  общество  должно  отслеживать,  соответствует  ли  их   пожелания  правоприменительной  практике.  Так  как  нынешнему  правосудию  в  России  характерны  признаки  коррупции,  вынесения  заведомо неправосудных  приговоров,  то  создание  независимых  экспертных  советов -  необходимость.  Ради  торжества  справедливости,  законности,  науки  уголовного права.  Ученые-юристы  должны  давать  свой  анализ  тому  либо иному  уголовному  делу,  получившему  общественную  огласку,  где  общественность  просит  дать   юридическую  оценку  решению  суда.  Наука  не  должна стоять  в  стороне от  происходящего. Это позволит,  возможно,   пересмотреть  дело  и  избежать  судебных  ошибок.

Адвокат,  к.юр.наук

                                                                М.И.Трепашкин

11    1  июня  2013 года.

Полный список новостей»